"Прекрасная Селена", продолжение

Гость в данный момент и верно был высоким. То есть находился на летающей крепости, приближавшейся к Астурийским горам. Генерал Зейн сумел добиться, чтоб Зайбаху позволили сохранить его летающие крепости, поскольку такие же находились на вооружении у Баслама.

Привычная обстановка успокаивала, и под мерный рокот двигателей он напевал под нос старинный марш ВВС Зайбаха:

Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор,
Нам император дал стальные крылья,
А вместо сердца – пламенный мотор…

читать дальше--Кастелло дель Наталь в пределах видимости, -- доложил ординарец.

--Подготовить мой корабль, -- распорядился генерал.

Раньше представители Зайбаха высаживались здесь непосредственно с летающих крепостей на гамельфах. Но теперь… конечно, много чести мерзавцам… но иначе нас могут неправильно понять.

Последнюю часть фразы Адельф Зейн произнес вслух.

«Светлое будущее», личный корабль генерала ( он не захотел менять имперское название), сделал эффектный круг над Кастелло, и плавно пошел на посадку.

На площадке уже выстроился почетный караул. Выправка у астурийских военных была отменная, и среди них отчетливо выделялся долговязый тощий тип в очках, с курчавыми темными волосами, стянутыми на затылке в хвост , и заметной щетиной на подбородке.

Драйден. Его носатое высочество заявилось лично. Стало быть, не обманывает… хотя дамочек на площадке нет, вероятность ловушки не следует исключать.
Что ж, в этом случае «Светлому будущему» тоже есть чем удивить астурийцев. Диктатор казнил не всех имперских магов, как грозился. Отдельных полезных он держал в заключении, впрочем, в достаточно комфортных условиях, и дал понять , что таковые условия сохранятся, ели маги перестанут страдать фигней, и все силы бросят на разработку военной техники. Так была изготовлена зайбахская энергетическая бомба, но этим военная программа Адельфа Зейна не ограничилась. По части вооружений для боевых кораблей в его шарашках тоже было кое-что разработано.

Мысль о возможной ловушке заставила генерала собраться, и даже некоторым образом придала ему бодрости. В том, что в бодрости он нуждался, Адельф не признался бы даже себе.

Аллен, стоявший рядом с Драйденом, был мрачнее мрачного. Он слишком хорошо помнил предыдущее посольство Зайбаха в Кастелло, и кто возглавлял это посольство.

Как это он тогда сказал Гадесу, объясняя, почему начал готовить эвакуацию, несмотря на то, что все вроде бы хорошо?

«Я видел глаза Диландау. Глаза маньяка, жаждущего крови».
Он машинально оглянулся, ища взглядом сестру, но вспомнил – они решили, что лучше бы ей не присутствовать здесь.

Зейн показался на сходнях – Драйден как-то неуловимо преобразился. Когда он хотел, то умел показать, кто здесь главный, и Аллен не понимал, как это у него получается. А Зейн, казалось, был доволен. Встреча на высшем уровне, так сказать, все как положено.

Пока диктатор и принц-консорт оттарабанивали заранее заготовленные приветствия, Аллен рассматривал человека, который намеревался с ним породниться.
Довольно грузен, но не толст. Суровое грубое лицо. Зайбахские офицеры, в отличие от астурийских, которые носили длинные волосы и гладко брились, стриглись коротко и запускали бороды, и Адельф не был исключением.
И ему не меньше пятидесяти, дракономать! А то и больше.
Грустно. Бедная Селена. Хотя, если вспомнить – Марлен ушла от него именно к такому…

Вслед за главами государств вступил Гадес. Освоился, однако. В комендантской должности, не смутился перед диктатором. Хотя он, кажется, вообще смущаться не умеет, разве что перед дамами. И с чего бы? Он с принцем раньше в одной команде ходил, ему этот диктатор – тьфу. И он астурийский офицер. Комендант Кастелло. А он, Аллен, никто. Впрочем, это мы уже проходили…
И едва он это подумал, Драйден развернулся к нему.

--Генерал, представляю вам моего давнего друга, Аллена Шезара.

--Рад познакомиться лично, -- Адельф протянул руку, которую Аллен, после мгновенного колебания, пожал.

В конце концов, лично Зейн ему ничего плохого не сделал. А что сражались на разных сторонах – такова жизнь воина.

--Я надеюсь, рыцарь Шезар, вы получили мое письмо?

--Да. И всесторонне рассмотрел. Но решения такого рода не могут приниматься без участия королевского дома.

Дракономать, неужели он это сказал?

Гадес покосился на бывшего командира, но ничего не спросил. У него и без того было полно дел.
Позаботиться, чтоб «Светлое будущее» поставили в ангар. Чтоб генерала и его свиту разместили ( во что Кастелло превращается, а?) И – обед, обед, обед.
Не обычная жрачка в кантине ( Аллен бы с такой смирился, да и Драйден в походных условиях не выпендривался), а такой, какой принят у благородных донов.
Хорошо, что у впередсмотрящего Ридена мамаша – трактирщица, и славное астурийское поставляется в крепость бесперебойно.


Астурийская кухня считается лучшей на Гее. Но генерал Зейн, по правде сказать, не был гурманом. Десятилетия походной жизни не способствуют. Да и занимало его сейчас не угощение, вполне пристойное даже по столичным меркам.

Дамы появились за столом. Эрис в строгом белом платье полумонашеского покроя.
И Селена.

Слава прародителям! Он опасался, что она окажется слабоумной. Та встреча в саду давала повод для подобных предположений. Но нет, глаза не такие пустые, как тогда. Только очень уж равнодушные.

Когда их представили друг другу, он спросил:

--Барышня Шезар, вы не помните меня?

--Нет,-- последовал безмятежный ответ.—Разве мы встречались?

Адельф затылком почувствовал, как вперился в него Аллен.

--Однажды. Мельком. Не мудрено, что вы забыли. А я вот не мог позабыть встречи с такой красавицей.

Аллен вздохнул с облегчением. Если все останется в рамках светского ухаживания, тогда ладно. Тогда пусть. Правда, не похож генерал на галантного кавалера, но в присутствии брата и Эрис он себе лишнего не позволит.

На протяжении обеда генерал последовательно провозглашал тосты – за возвращение Астурии и Зайбаха к прежним добрососедским отношениям, за процветание астурийской экономики, и за погибель Баслама. Последний тост, в отличие от второго, энтузиазма у Драйдена не вызвал, но был активно поддержан присутствующими офицерами, как астурийскими, так и зайбахскими. Атмосфера становилась непринужденной. Зейн попытался было налить Селене вина, но она решительно отвела его руку.

--Простите, генерал, но я вина не пью.

-- Да? Я слышал, в Астурии вино пьют даже дети ( « а у тебя-то какая на сей счет была репутация, капитан…»).

--И тем не менее я пью только воду.

Аллен, несколько подзабыв, что не он здесь теперь комендант, предложил выйти на балкон, полюбоваться видом. Гадес сему никак не стал препятствовать, тем более, что вид на горные пики и лес действительно был изумительным. Драйден тоже был за, тем более что на балконе можно было курить без помех. Эрис ахала и восхищалась красотами, достойными кисти лучших живописцев, генерал отвечал, что видит здесь иные, более достойные красоты, выразительно поглядывая на Селену, опиравшуюся на перила балкона. Поскольку она никак не реагировала на его комплименты, Адельф откашлялся и произнес:

--Дамы и господа! Вы знаете, что я прибыл сюда не столь с государственным визитом, сколько с частным. Я не скрываю, что имею интерес к семейству Шезар, и в знак укрепления наших теплых отношений я бы хотел преподнести барышне Шезар сувенир. Вы позволите?

Она потупилась.

--Если разрешит мой брат.

--Смотря какой сувенир, -- заметил Аллен. – Правила хорошего тона запрещают незамужним девушкам принимать от мужчин дорогие подарки.

--Не беспокойтесь. Я не собираюсь смущать донну Селену драгоценностями и нарядами. Может быть, позже… но сейчас, зная, что она барышня серьезная, я бы хотел преподнести ей некий раритет имперских времен… сугубо исторической ценности…

Генерал не зря много пил сегодня. Если заметят, что он ведет себя, скажем так, нервно, что вовсе не пристало военному, то сочтут это за проявление обычного опьянения. На самом деле на генерала, взросшего на зайбахском самогоне, астурийское почти не действовало.

--Что ж, посмотрим на ваш раритет…

По распоряжению генерала двое вестовых принесли заранее доставленные со «Светлого будущего» коробку и футляр. Открыли их и извлекли оттуда черный, шитый серебром мундир и легкие вороненые доспехи.

--Какая прелесть! – восхитилась Эрис. Кутюрье из Чезарио в последние годы ввели в моду дамскую одежду в стиле «милитари». Эрис и сама в путешествиях носила брюки и кафтанчики. И была уверена, что перед ней нечто подобное. Но, увидев, какое выражение приобрели лица мужчин, поняла, что ошиблась. – Диктатор Зейн, что это?

--Это мундир Истребителей Драконов, -- холодно проговорил генерал. –Было такое легендарное подразделение в Золотой армии. Они все погибли, и все, что от них осталось – это мундир в военном музее Зайбаха.

Четыре года назад люди в таких мундирах сожгли Кастелло. И такой же мундир с двенадцатилетнего возраста носил Диландау Альбато.

Селена пристально смотрела на него, складка между бровей прорезала ее чистый лоб, как будто она что-то мучительно старалась вспомнить.

--Мне кажется… я что-то такое раньше видела.

Эрис, ничего не понимая, вертела головой. Она замечала как бы отрывочно:
как Аллен машинально тянется к рукояти меча;
как Гадес прикусил руку, чтоб не заорать от ужаса:
и цепкий, наблюдающий взгляд продолжавшего дымить Драйдена.

Селена, вздохнув, повернулась к брату .

--Может быть, у нас дома?

--Нет! – резко ответил Аллен.

Когда Селена окончательно стала Селеной, это произошло на поле боя. И на ней были мундир и доспехи. Но когда Шезары вернулись домой, Аллен поспешил уничтожить все вещи, принадлежавшие Адскому Красавчику.

--Да точно же! Только вот эти железяки, – она изящно постучала пальчиком по наплечной пластине, -- были не такие. Красные.

Еще бы. Пироман Диландау и доспехи свои, и боевую машину красил в цвет огня. Чтоб враги издали видели и страшились.

--А вам, сударыня, -- спросил генерал, -- нравится красный цвет?

--Нисколько. По-моему, он ужасен. И мне совершенно не идет.

Аллен выпустил рукоять меча. Кажется, отпустило…

--Вот что, Зейн! Заберите отсюда свои имперские игрушки, и чтоб мы их больше никогда не видели.

--Ну зачем же, -- Селена взяла его под руку. – Генерал хотел сделать нам приятное. Не надо его обижать. Это грубо.

--Хорошо, -- процедил сквозь зубы Аллен. – Эрис, у меня к вам будет просьба.

Он подошел к принцессе и тихо сказал:

_--Пожалуйста, когда вернетесь в свои покои, заберите эту мерзость из комнаты Селены, и проследите, чтоб она больше не попадалась сестре на глаза.

--Хорошо, Аллен. Тем более, что уже поздно, и нам все равно пора вас покинуть…

Когда дамы удалились, Драйден, доселе молчавший, выбил трубку о перила балкона, и обратился к диктатору:

--Ну что, Зейн, не пора ли нам вернуться в зал и поговорить о деле?

Мужчины покинули балкон, и снова уселись за стол.

Остался стоять только Аллен.

--Я должен предупредить, -- слова его падали тяжело, словно камни. –Сестра моя ничего не помнит о своей прежней жизни. Она знает о Диландау… скрыть все было бы невозможно… но без подробностей. И если кто-нибудь какие-то подробности ей расскажет… неважно кто… он станет моим смертельным врагом. Я полагаю, вы понимаете, что это значит?

Повисло гнетущее молчание.

Затем вновь заговорил Драйден.

--Генерал. В силу своего характера я ценю хорошо продуманные провокации. Но как политик я также обязан думать о последствиях данных провокаций для Астурии. Вы не станете отрицать, что ваше так называемое предложение руки и сердца имело целью вернуть на службу Зайбаху капитана Альбато?

--Не стану, -- ответил генерал. Теперь он и не думал прикидываться подвыпившим.

--Но, как видите, ваша военная хитрость провалилась. Селена осталась Селеной. А поскольку, по причине связей семейства Шезар с королевским домом, возможное замужество оной барышни затрагивает и меня, я спрашиваю вас: теперь, когда ясно, что стратегически Селена для вас бесполезна, ваше предложение остается в силе?

Генерал Зейн ответил не сразу. Он вдруг почувствовал, как к затылку его приливает жар, а лицо багровеет. Перед мысленным взором его нарисовалась картина, вдохновляющая сочинителей всех яойных фанфиков по «Эскафлону» - священник произносит : « А теперь поцелуйте невесту», и в момент страстного поцелуя нежная дева превращается в мускулистого юношу и разражается демоническим хохотом.

Он мысленно сделал охранительный знак, прошептал мантру «только не слэш!» и хрипло произнес :

--Да.

В этот момент балконная дверь с грохотом слетела с петель, в колеблющемся ночном воздухе послышались ругательства, перемежаемые невнятным «хорошо, что я доспехи не надел»… и перед собравшимися материализовался король Ван де Фанел.